Русская дворянская баня

Глава из книги А. Дачника "Баня. Очерки этнографии и медицины".

Избражение на заставке: Фасад домовой бани русского дворянина из книги Robert Lуаll. The character of the Russians and a detailed history of Moscow. London: Т. Cadell and Blackwood, 1823.

Банный ритуал русского дворянства второй половины XIX века испытал на себе английский барон Роберт Андерсон, путешествовавший по России во времена вскоре после отмены крепостного права в России (после 1861 г.). Барон Андерсон описывает домовую баню графа Померина, которая была расположена во флигеле господской усадьбы. Банная процедура похожа на стандартную для того времени банную процедуру в русских общественных банях. Баня была предложена гостю в качестве части ритуала гостеприимства, сразу же по прибытию, после церемониального поднесения хлеба и соли. Мистера Андерсона проводили в очень хорошо обставленную комнату, где его ожидали двое слуг, которые  провели его в особую комнату для раздевания. Полы в ней были покрыты мягкими мятами, поверх которых было расстелено чистое полотно. В этой комнате стояло две роскошных больших софы, гардероб, стол со стульями, зеркало. На столе лежали приготовленные банные  полотенца и все необходимое для туалета. Мистер Андерсон разделся, положил одежду на стол, и возлег на софе, чтобы немного отдохнуть после дороги, покорно и без остатка передав себя в распоряжение слуг. Камердинеры аккуратно убрали всю одежду со стола в гардероб. Мистер Андерсон, лежа на софе, чувствовал себя совершенно опустошенным после долгой девятидневной дороги по России.
Далее предоставим слово самому барону, чтобы  он смог красноречиво описать дворянскую банную процедуру в России второй половины XIX века (Перевод с англ. – авт. Публикуется впервые.):
«Теперь я лежал полностью  обнаженным в предбаннике русской бани. Для начала два мужика вылили на мою голову и лицо пузырек одеколона из моих запасов, а когда я пришел в себя, то увидел, как они опустошают бутылку поддельного бренди. «Вы устали, барон, – сказал один из них, – Но не волнуйтесь, мы все поправим». Без лишней суеты они подхватили меня на руки, словно ребенка, и понесли в баню, где было существенно теплее. Без церемоний меня уложили в наполненную до краев ванну, выстланную свинцом(!). Вода в ванне была настолько горячая, что я подумал, что обварюсь, но затем ощущения стали настолько приятными, что я был готов оставаться в этой ванне навечно.
Но мои повелители были совершенно другого мнения. Меня извлекли из ванной и положили на плоскую лавку рядом с ней. Там я был тщательно растерт мочалкой с мылом, которую постоянно мокали в горячую воду. При этом меня раскатывали  по скамье  и вертели, как хотели. Мои няньки безжалостно скребли все мое тело. Я мог сопротивляться и пинаться, но это не имело ровно никакого эффекта. Они, усмехаясь, укладывали меня обратно, и продолжали скрести и тереть мое тело еще целую, совершенно убийственную,  четверть часа. Я думал, что кожа просто слезет с меня, и ощущал острую боль в каждой поре, словно меня кололи мириадами иголок. Затем меня запихнули в ванну с еще более горячей водой, и насильно продержали в ней пять минут. 
Я надеялся, что это завершение всей процедуры, и выразил желание пойти в предбанник – но нет! «Мы получили приказ, – сказали мои мучители, – вымыть и привести вас в порядок. Не смотря на то, что вы злитесь, Небеса нам помогут в этом. Приказы должны исполняться. Теперь мы проследуем в парную!» Сопротивляться было совершенно бесполезно. Я покорно отдался свое судьбине, и был поднят из ванной и перенесен в парную, которая является важнейшей частью русской бани.

Оказалось, что все, что я пережил до этого, было лишь прелюдией. Русская парная имела высоту около  трех с половиной метров и была плотно обшита досками по потолку и стенам без щелей, чтобы пар не уходил из неё. По центру помещения  с двух сторон начинались деревянные ступени, заканчивающиеся на высоте большой плоской площадкой. Эта площадка, венчавшая все сооружение, находилась на расстоянии всего 60 сантиметров от потолка.   Как получался пар в бане: в углу помещения, занимая примерно одну четверть площади, стояла кирпичная печь, очень похожая на те печи, в которых пекут хлеб. Она была раскалена почти докрасна, и в топке виднелись недогоревшие красные угли (скорее всего, мистер Андерсон видел не угли, а раскаленные ядра или камни. Прим. авт.) Один из мужиков зачерпнул воды и плеснул в огненное жерло печи. Из нее повалил пар, поднимаясь к потолку в происках выхода, но не найдя такового, заполнил собой  все помещение.
Сперва я был помещен на нижнюю ступень центрального сооружения, как на самую прохладную, так как с подъемом, пар становился плотнее и горячее. Но и здесь я едва не задохнулся от пара. Растирание тела возобновилось с новой силой, и теперь на меня выливали ушаты ледяной воды, каждый из которых повергал меня в шок, сравнимый с ударом током от мощной гальванической батареи. Шаг за шагом меня поднимали по ступеням полков все выше и выше, продолжая тереть меня и обливать холодной водой, увеличивая плотность пара при каждом следующем подъеме на ступень выше.  В конце концов, я оказался на самой верхней ступени, почти касаясь носом потолка. Если бы мое тело не было закалено предварительными процедурами, то,  наверно, я бы сварился здесь в густом горячем пару. Я не знал, когда все это закончится. 

Когда меня вносили в парную, я приметил несколько орудий пыток, которые, как я смутно подозревал, непременно будут использованы. Там были веники из березовых веток с листьями длиной от 45 до 70 см с рукоятками из голых ветвей толщиной около 5 см. Мои мучители взяли это оружие и пошли в рьяную атаку  на мое беззащитное тело, бичуя его везде немилосердно, переворачивая с боку на бок, чтобы достать самые укромные его уголки. Все больше и больше пара поддавалось в бане, и я ощутил себя находящимся в паровом котле без предохранительного клапана, готовым взорваться и вылететь наружу через крышу в любой момент. По-прежнему, каждые несколько минут порция холодной воды шипела на моей раскаленной плоти. Как я понял, мужики также обливались при этом холодной водой в сторонке.
Я был беспомощен, но вдруг я понял, что все мои потерянные силы вернулись ко мне, наполнив все тело. Я ощутил себя способным вступить в схватку с медведем, и стал таким свежим и жизнерадостным, как никогда раньше. Когда я заметил, что один из банщиков, улучив момент, ухватил ушат, чтобы вновь окатить меня бедной водой, дабы подготовить к очередному этапу порки вениками, я без лишних слов зарядил (sic!) ему ногой прямо в живот. Мужик покатился вниз по полкам, зацепив ногами второго банщика и, в конце концов, они оба растянулись на полу парной. Это был мой шанс! Я аккуратно, но поспешая, слез с полков и выбежал в предбанник. Мои мучители, смеясь, последовали за мной: «О, ваше превосходительство, слава Богу, вы восстановили свои силы!» «И чистоту», – добавил я. «Вы чисты – как парное молоко!»
В этот момент я был похож на вареного лобстера. Но я чувствовал себя способным отправиться вновь в свое нелегкое путешествие с самого начала! Вытирание и просушка тела полотенцами, остывание и облачение в одежду завершили это замечательное представление. Оно длилось час, и я покинул баню сильным, свежим, полным энергии, в восхитительном приподнятом настроении, в умиротворенном расположении духа, при котором все тело наполнялось приятнейшей негой.
Русская баня – сильная штука! Все русские – бедные и богатые регулярно испытывают более или менее похожий ритуал, на тот, что мне довелось пережить сегодня [1][Anderson R., 1866].

К оглавлению книги А. Дачника "Баня. Очерки этнографии и медицины".